 | 
|
|
"...Труден первый шаг. А. С. Пушкин. "Моцарт и Сальери" |
Об учениках Адика Абдурахманова вы слышали. В программе "Новые имена", в разговорах о челябинских поэтах или жизни российских талантов за рубежом. Или в Екатеринбурге. Или в Москве. Или... это ваши дети или дети ваших знакомых, которыми гордится семья. Или это ваши друзья или это сами вы. Константин Рубинский, Лера Авербах, Игорь Ретнев...
...Нельзя опережать время. Когда Лера Авербах у меня училась, мне все время казалось, что зря ее натаскивают. Она опережала свое время, и у нее друзья были на 10-15 лет старше. А своего возраста не было. Когда она уехала в Америку учиться и потом приехала в Россию, мне показалось, что она стала лучше, стала жить со своим временем, ей начало нравиться то, что сейчас нравится. Она не стала в пятнадцать лет жить, как тридцатилетняя, сорокалетняя и понимать так же. Стихи ее читаешь, такая трагедия, такое ощущение: "Как может ребенок в пятнадцать, восемнадцать лет писать так и действительно чувствовать это?" Потом она приехала -- живой человек. С ней приятно. Она живет своей жизнью.
...музыка -- такое дело: если музыкант в детстве недополучил, например, ремесла, он, становясь взрослым музыкантом, чувствует, понимает музыку, а ремесла, чтобы воспроизвести ее, не хватает. Он не может исполнять по одной простой причине: потому что пальцы не могут быстро бегать. Они должны быть натренированы. Я не знаю пианиста, который бы в двадцать лет начал заниматься и стал всемирно знаменитым. Поэтому, с одной стороны, нужно преподать искусство, а с другой стороны, не нажимать, вести человека, чтобы он вырос. И потом если нужно, он еще вырастет. Чувства, как чашка, если ее в детстве выплеснуть, то потом ничего не остается.
Парадокс нашей музыкальной школы: человек заканчивает, например класс фортепиано, и он потом в жизни старается к роялю не подходить. Музыкальная школа должна учить мастерству, но и прививать любовь к музыке: человек закончил музыкальную школу, не пошел в музыканты, но ему интересно слушать музыку. Сколько у нас музыкальных школ? Каждый год по двадцать человек выпускают, Если просто заняться арифметикой, то у нас должны быть полные залы музыкантов -- тех, кто закончил музыкальную школу. И что мы имеем?
... Знаете, как лыжники делают лыжню: ставят утяжеления на лыжи и медленно, медленно идут для того, чтобы лыжня была ровной. Они проходят один раз, второй раз. Но на скорости они с этой лыжни уже не уходят в сторону. Они могут промчаться. А если вначале, когда снег выпал, они торопятся, то лыжи постоянно уходят в сторону, а потом они не могут мчаться. То же самое в музыке, нужно медленно пройти весь путь, а потом уже промчаться.
Есть звезды, которые загораются сразу, например, Игорь Ретнев. Он ребенком приходил ко мне, и было ясно, что он очень музыкален. Другое дело: его направить, расчесать и правильно поставить. Когда Игорь приезжает, он все время говорит "спасибо". "Единственное время, когда я по-настоящему нормально учился -- это у вас". Потому что в московской консерватории, в петербургской так не занимаются. Дали программу, в конце проверили -- все. А вот эта химия -- уже ничего не происходит. Если хочешь, сам учись. Но там берут уже достаточно крепких, которые все равно выплывут. Есть другие -- которых сначала нужно гладить-гладить. Нужно, чтобы они слышали, как нужно и сами хотели играть. К восемнадцати годам они становятся яркими звездами. Но сначала они очень скромные. Бывает, в десять лет уже ясно, а бывает -- в восемнадцать ничего не понятно.
