ПРОДОЛЖЕНИЕ НАСТУПИЛО

ДАБЛОИДНАЯ МУЗЫКА. Часть II

Однако это тот редкий случай, когда тяжелое заболевание не только не мешает Эмилю, но и удивительным образом способствует развитию его уникальных пианистических способностей, заключающихся в удивительно скоростной и перекрестной полифонической моторике, не исключающей своеобразный нечеловеческий лиризм (отдаленно напоминающий своей фактурной разаработкой некоторые фортепианные опусы Джона Кейджа и Джорджа Крэмба), лаконичную афористичность в духе Эрика Сати и ироничную элегантность на грани изящной клоунады. Кроме этого необходимо отметить его маниакальную исполнительскую энергетику, которой обладали основные большевистские и фашистские вожди в области общих форм риторического движения во время своих показательных шоу. В этом смысле Эмиль Паркинсон в совершенстве владеет исполнительской демагогией (как тоталитарной, так и демократической), которую мастерски сублимирует в Даблоидной Музыке.


О сублимации. "Я был слишком молод, чтобы идти до конца". Это короткое замечание Блеза Сандрара в его "Прозе о транссибирском экспрессе" заставляет меня пребывать - как только я начинаю рефлексировать на эту тему - в крайне неустойчивом и неуверенном состоянии, чего нельзя позволить себе в наше время, характерное оголтелым вырубанием всевозможных вишневых садов со стороны нового русского ( в очередной раз) слоя деловых людей, ориентированных на основную гражданскую массу потребителей всего - начиная от продуктов питания и заканчивая употреблением какого-нибудь Бориса Моисеева. Но это уже о другом. Меня же всегда смущала неспособность моего мозга принять окончательное решение в связи с определением "идти до конца". Эмиль Паркинсон "идет до конца", не испытывая ни малейшего квази-интеллигентского малодушия и отвратительного состояния пугливой робости, которая вынуждена трансформироваться в учтивую вежливость и прочие так называемые хорошие манеры.


О хороших манерах. В таком подозрительном жанре, каким является импровизация, проблема так называемых хороших манер всегда остается актуальной. С некоторых пор мозг начинает подсовывать тебе готовый джентльменский набор штампов, которые по своей функции исполняют роль того, что в бюрократическом аппарате называется И.О., т.е. некая подмена, в связи с отсутствием настоящего и подлинного данная совокупность штампов будет исполнять обязанности этого самого настоящего и подлинного. И если тебя посетило сомнение в этом вопросе - подобно Максу Эрнсту будь всегда уверен в том, чего ты не хочешь. Все остальное у тебя есть. Только что с ним делать?


Немного о братьях Кондратьевых. Это даблоидное семейство саксофонистов, которое было открыто нашей экспедицией в начале весны 1997 года на Южном Урале.

Автор, он же -- Лев Гутовский