Царский посох. Progressive JPEG file, 22K

В родовой судьбе Дома Романовых просматривается наша национальная история, отраженная в документальных памятниках прошлого. Как полагал в свое время Михаило Ломоносов, говоривший, что создание картин "из российской истории" - дело, "служащее к чести российских предков". Сказав так, он делом подтвердил свои слова: составил программу 25-ти сюжетов живописных картин допетровской Руси.

Публичное обозрение истории восхождения и падения Дома Романовых пробуждает многие чувства, ибо вновь звучит "имя русское еще любезнее и дороже", как говорил великий Карамзин. Ему же принадлежит пророческое признание-предчувствие:

"В Нижнем Новгороде глаза мои ищут статуи Минина, который, положив одну руку на сердце, указывает другою на Московскую дорогу. Мысль, что в русском, отдаленном от столицы, городе дети граждан будут собираться вокруг монумента славы, читать надписи и говорить о делах предков, радует мое сердце. Мне кажется, что я вижу, как народная гордость и славолюбие возрастают в России с новыми поколениями!.. Повторим истину несомнительную: в девятом-надесять веке один тот народ может быть великим и почтенным, который благородными искусствами, литературою и наукою способствует успехам человечества в его славном течении к цели нравственного и душевного совершенства!" (1802).

Из такой исторической надежды вырастали и поэтические строки во славу России предшественника Карамзина, пиита XVIII столетия Василия Петрова:

    Россия вся, как сад Едемский, расцветает,
    И день от дня свои плоды приумножает.

...В царствование Михаила Феодоровича Романова существовало такое поверье: во время частых пожаров всегда особенно старались спасти от огня Образа; но когда они все же оказывались в пламени, то их не называли сгоревшими, а говорили, что они <>забыли<>; если сгорала Церковь, то русский человек никогда не говорил, что она сгорела, а иносказательно молвил: она <>вознеслась...<>

Не такова ли почти четырехвековая история Дома Романовых, и поныне существующего под святым благословением Образа Феодоровской Богородицы...

По-прежнему возносятся в вечную синеву небес державные купола храмов, хранящие прошлое некогда Царствовавшего Российского Дома: Успенского и Архангельского соборов Московского Кремля, Троицкого собора Ипатьевского монастыря в Костроме, Феодоровского собора в Царском Селе, Петропавловского собора в С.-Петербурге, Покровского собора в Тобольске и Вознесенского - в Екатеринбурге... Тому подтверждение слышится и в историческом определении русского философа В. С. Соловьева, полагавшего, что "церковь и государство, первосвященник и царь, разделенные и враждебные в настоящем, могут найти свое истинное и окончательное единство лишь в пророческом будущем".

Прав был Николай Михайлович Карамзин, утверждавший: "...Гражданин должен читать историю. Она питает нравственное чувство и праведным судом своим располагает душу к справедливости, которая утверждает наше благо и согласие общества". Да, должно читать Историю!

Благословенная мысль. Способная - будем верить в это - внести умиротворение, утишить вновь вспыхивающие мятежные страсти очередной нарождающейся российской Смуты...

Предупреждающим гласом из вековых глубин звучит вновь и вновь летописное слово: "Отягченное бремя греховъ нашихъ покаяниемъ и милостынями и прочими благими детелми разсыплемъ, - дабы премилостивый Богъ нашъ, человеколюбия ради своего, пощадилъ остаток рода християнскаго и потребиль отъ насъ враговъ нашихъ, и злолукавый советь ихъ искорениль, и остатокъ бы Российскихъ царствъ и градовъ и весей миромь оградилъ и всякия благодати исполнилъ. И не предасть насъ врагомъ в расхищение и въ плен".

От безымянных "ревнителей старины" до Государей российских существовало всегда понятие державной чести за свою страну, за дорогое сердцу Отечество. "...Надлежит обладаемых нами к мирному, благоутешительному и любовному всех, всякого чина и возраста православных христиан лучшему состоянию и укреплению... предумышляти, устрояти и уставляти", - поучал в речи на Земском Соборе 1682 года Царь Феодор Алексеевич Романов, внук Михаила Феодоровича.

Царский посох Державной власти Московского Кремля одинаково тяжел во все исторические времена на Руси...

Кострома-Москва-С.-Петербург-Челябинск, 1993, март-октябрь
Алексей Казаков